Page 62 - Журнал Sozvezdye Review - «СОЗВЕЗДИЕ» #44

«Наследие монгольского ига – Оживленный порт тоже производит на писате-
тяжелое рабство женщины и ля двоякое впечатление. «Шум, смешение языков,
последствие его, принижение разноголосица весьма странно поражают челове-
жены в крестьянской семье – в ка, привыкшего к спокойной обстановке безлюд-
ных архангельских улиц». Здесь кипит жизнь, ле-
деревнях отдаленного севера не том у причалов стоят сотни иностранных судов, но
существует вовсе. Женщина порт наполнен рабочими, которых крайняя нужда
там полноправный гражданин, а заставляет тяжело трудиться за минимальную пла-
ту, чтобы только не умереть от голода.
за частым отсутствием мужа В таком же сложном положении находились
на промыслы – и полновластный рабочие лесопильных заводов: как выяснил Не-
мирович-Данченко, они тяжело трудились по 12
хозяин» часов в сутки, при этом получали несообразно
мало за такую работу. Сами лесопильные пред-
приятия располагались в Маймаксе. «Маймакса –
это груда деревянных строений, состоящих из
заводов, домов для рабочих, маленьких и кокет-
ливых коттеджей немецких заводских чиновни-
ков, амбаров, кладовых, навесов, старых и ныне
брошенных заводов и еще Бог знает каких зда-
ний. Все это занимает целый остров Северной
Двины, все это перемешано, везде кипит толчея
практической деятельности, везде снуют лоша-
ди с досками, распиленными на заводе и свали-
ваемыми под навесы, откуда, в свою очередь, их
сгружают на суда для отправки за границу. Вез-
де – грохот, свист машин, говор сотен народа,
куда-то идущего, откуда-то выходящего. Везде
бьются невидимые пульсы, везде по незримым
артериям разливается горячая кровь деятельно-
го организма».
Но самое яркое впечатление на писателя про-
извели не город, не заводы и не горожане, а пред-
ставители наиболее многочисленного из социаль-
ных классов:
«Архангельский крестьянин держит себя го-
раздо свободнее, непринужденнее, чем крестьяне
тех губерний, где существовало прежде крепост-
ное право. Архангелец не стесняется высказы-
ваться при посторонних, не смущается присут-
ствием совершенно чуждых ему людей. Потомок
вольных новгородцев, они и до сих пор похож на
тех граждан великого славянского веча, которые
безбоязненно высказывали все, не зная над собой
никакого деморализующего начала. Наследие мон-
гольского ига – тяжелое рабство женщины и по-
следствие его, принижение жены в крестьянской
бывало весьма часто, что бойкая бабенка наря- «Вот, наконец, направо, развернулась перед выгодным оказывается не отдавать дома под по- семье – в деревнях отдаленного севера не суще-
жалась вместо конвоя для препровождения трех нами ослепительно сияющая линия белых домов стой, а продавать их на слом, на дрова». ствует вовсе. Женщина там полноправный граж-
или четырех арестантов, причем случаи побегов с высокими колокольнями и куполами у самого Впрочем, и в аккуратном центре города «упа- данин, а за частым отсутствием мужа на промыс-
были весьма редки». берега высившихся церквей. Все пространство док торговли виден был во всем. Большая часть лы – и полновластный хозяин… Короче сказать,
Жители севера для Немировича-Данченко Двины близ города было заставлено барками, лавочных номеров на замках, а многие магазины архангелец, смелый, предприимчивый, независи-
предстают как честный и сильный народ. Он плотами, гонками, карбасами. Вдали у собора заключали самое ничтожное количество товара». мый, уважающий личность жены, работающий, с
приводит рассказ местного крестьянина: подымался целый лес мачт: там стояли на яко- Как и Константин Случевский, Василий Не- презрением встречающий опасности, служит яр-
«Поди-ко-сь, по другим местам и по дорогам рях поморские шкуны, лодьи, раньшины и елы. мирович-Данченко осмотрел памятник Ломоно- ким представителем того типа, который был бы об-
опасно ездить, у нас – куда хошь ступай, никто Еще далее, почти на горизонте, можно было рас- сову. Свои впечатления он описывает с иронией: щим для остальной России, если бы исторические
тебя не тронет. Поверите ль, что у меня вон изба смотреть иностранные корабли и пароходы, усе- «Холмогорский крестьянин, могучий работ- условия для государственного и бытового разви-
никогда не заперта – а кражи ни разу не случа- явшие соломбальскую гавань». ник науки, представлен здесь в виде купца, выхо- тия ее не сложились несколько иначе».
лось. Потому у нас народ – себя понимает. По все- Архангельск для Немировича-Данченко – го- дящего из бани и закутанного в мокрую просты-
му уезду – убивство, чтоб раз в десять лет еди- род контрастов. В центре, местами даже напоми- ню. Ни лавры на голове, ни коленопреклоненная,
ножды случилось». нающем «чистенькие немецкие линии Васильев- чахоточная фигура гения с лирою в руках не «Он быстро возник, быстро
Особое внимание Немирович-Данченко уде- ского острова», открыто множество торговых уничтожают этого впечатления. У самого подно- расцветал, еще быстрее падал,
ляет экономике губернии и самого Архангельска, лавок, в то время как на окраинах царит бедность жия памятника, вне решетки, какой-то старый опять расцветал, опять падал и
SOZVEZDYE #44 считая, что центральное правительство недоста- и разруха. «Кузнечиха – центр местной нищеты и козел мирно прощипывает травку; на темени ве- SOZVEZDYE #44
точно учитывает нужды этого региона. Строи- убожества – представляется тесною кучею дере- ликого человека весьма комфортабельно уселась опять расцветет. Местности,
история тельство железных дорог и углубление фарвате- вянных домишек, самой жалкой и беспомощной непочтительная ворона». неспособные на развитие, к история
ра Северной Двины, пишет автор, могло бы стать наружности. Большею частью развалившиеся, В целом Архангельск для Немировича-Данчен- подобной пульсации жизни
толчком для экономического развития всего Рус- они напоминают ветхозаветных старушонок-ни- ко – город провинциальный, скучный, спокойный,
ского Севера. Архангельск в то время оставался щенок… Ценность недвижимой собственности но аккуратный и симпатичный, более красивый неспособны»
58 оживленным портом: здесь до того упала в последнее время, что самым при взгляде издали, чем при рассмотрении вблизи. 59